Я и ты, и соседи, и все наши близкие тоже, и совсем незнакомые мне украинцы, абхазы, тайцы и мексиканцы, оказались одни-одинаковы и по капле слились в инстаграммы гордыни, как кусочки воды падают в океан из небес удивительным танцем. Вроде вот ты родился из сонма молекул, сверкая летишь, оставляешь круги на воде и становишься той же молекулой, так же меняясь молекулами воды. Ты не знаешь уже ни отчаяния, ни беды. Ты не знаешь уже ничего и ни в чём не участвуешь, ничему не ища оправданий, не испытываешь удовольствий, но это неважно на фоне отсутствий страданий.
Если раньше я знал про людей, про их мысли, картины, слова, песни, музыку, фильмы, чем сегодня заполнен мой внутренний мир ощущений тактильных? То, что видится в тысячах фотографий за день, то что вложено сотней прочитанных текстов, оставляет меня, как процессор какой-то, анализировать мусор контекста. И каким бы старательным не был мой сбственный опыт, большим жёсткий диск, оперативная память и прочая лабуда, всё равно остаётся расплывчатым, невосполнимым и бестелесным, как вакуум, такое, казалось бы ясное, твёрдое вроде бы как скала, понятие правда.
Journal information