На городском пляже Фороса я случайно (честное слово) арендовал соседний лежак с известным экономистом Михаилом Хазиным. Если уж судьба положила нас рядом под горячим солнцем Крыма я настоял на коротком разговоре и спросил, что ждёт нас после пандемии и к чему готовится обычным людям.
И всё-таки, в голове у множества людей сегодня кое-что сломалось. Возможно это эволюционный процесс, ведь мрачное средневековье тоже привело к эпохе возрождения. Но считать, что мы сейчас как раз и находимся на самой границе эпох, мне кажется глупо. Средневековье длилось много тех самых средних…
Самый медийный хакер России Александр Варской рассказывает о явлении криптовалют для самых маленьких. Все уже давно об этом говорят на кухнях и знают, что биткойн непрестанно растёт. Многие подумывают его купить или открыть майнинговую ферму. Но вот спросить о том, как же это, на самом деле работает, практически не у кого. Я попросил хакера Варского рассказать об этом вот всём ребёнку девяти лет (ну и нам всем заодно)...
Я ещё помню девяностые, когда в России зарождалось общество потребления и, внезапно, главным стали деньги. К концу того десятилетия все мои соотечественники, которые не имели цели или природного таланта, учились на юриста или экономиста. Да, конечно, были среди них и те, кто потом становились хорошими (успешными, или, как это правильно по=рсски?) юристами и экономистами. Но подавляющее большинство из тех, кто в индустриальном СССР стоял у странка, водил троллейбус, работал инженером по технике безопасности, все они внезапно, зпкончили "колледж" или просто курсы, или даже платный коммерческий ВУЗ и полчили дипломы. И оказались там, где им и положено природой: охранником или продавцом "комка", "челноком", мелким бандитом. И, практически каждого из ниъ "ломало", но вопрос Раскольникова "вошь я или человек" тбыл сформулирован по-другому: "Я экономист (!), так почему же мне нету места среди новых русских"?
Я часто добавляю в друзь... во френды совершенно не знакомых и даже чуждых мне во взглядах людей. Это такая, почти буддийская практика, чтобы не замыкаться в узкой орбите и расширять горизонты познания. В жежешечке, вообще непросто определить, где прямо блоге-блогер, а где бот или виртуал с какими-то неясными целями, а вот в фейсбученьке человек, как на ладони.
Курс доллара - одна из навязанных нам виртуальных констант. Серо-зелёная бумажка, почему-то, стоит множество наших бумажек. Почему, отчего? За пачку долларов человек может убиться или убить. За доллары покупают нефть и продают родину. Доллары - мечта и цель...
Да какое там предложение, чуть ли не приказ! Но ни одного слова, которое может рассматриваться, как обман или обещание. Жанна Эльдаровна составила максимально деловое короткое и сухое, но всё же, дико мотивируещее письмо.
Вот представляешь, в свои шестьдесят наверное лет, он - уборщик на пляже островка Мено, выглядел абсолютно счастливым и спокойным. Когда мы прощались он мне сказал: "Этот момент не купишь ни за кредитную карту, ни за доллары, ни за рупии. Этот момент не купишь, а он сейчас есть у нас у всех". Не оставил, так сказать, возможности для спора.
Я пил пальмовое вино из пластиковой бутылки, ни и вообще, пил пальмовое вино первый раз. До этого, я читал про пальмовое вино только у Амоса Тутуоллы. Компания собралась в 12 ночи в растабаре следующая: хозяин бара, женщина из Словении (третий раз живёт на острове долго и время её здесь совсем остановилось, здоровенный ирландец пьяный в зюзю, подружка хозяина бара с другого берега острова.
Потом все почему-то поднялись и прямо с початыми бутылками пальмового вина пошли к лодкам, там сели и выпили пальмовое вино ещё раз. Затем самые пьяные из индонезийцев посадили ирландца в лодку и повезли с Мено на соседний Ламбок. Ночью, на утлом тримаране, где два поплавка - бамбуковые стволы. Причём они, мало что уже соображая, пытались посадить в лодку и меня и Тину из Словении. Мы настойчиво остались и ещё часа зак полтора, допили пальмовое вино, слегка разбавляя его спрайтом, с уборщиком Лукасом, похожим на старого индейца, и его младшим помощником, который накидался и накурился больше всех, начиная ещё с бара.
Особенно меня удивил Лукас. Тина немного знала индонезийский и хорошо английский, Лукас слегка знал английский и хорошо индонезийский, он же родился на соседнем острове, я очень мало знал английский и хорошо русский. Ирландец уже уехал в ночное море, но это было неважно, ведь к тому времени он уже мычал что-то английское и неясное, притом, никому
За час до расставания Лукас через Тину передал мне: "Этот момент не купишь ни за кредитную карту, ни за доллары, ни за рупии. Этот момент не купишь, а он сейчас есть у нас у всех".
Вот я офигел ребята, когда первый раз узнал, о чём со мной третий час разговаривает уборщик пляжа на острове Мено - старик Лукас на индонезийском языке. Ну да, у нас не было никаких противоречий. В общем, глядя в ночное море, на огоньки рыбацких лодок и двух соседних островов, мы ощущали всё это примерно одинаково. И с Лукасом, и с его бухим в задницу молодым помощником, и с Тиной из Словении. А ирландец, к тому времени, наверное был уже на Ламбоке. Мне вообще показалось, что он поехал туда именно бухать. Во-первых, он жил в соседнем с нами бунгало, во-вторых, все пять баров на Мено уже закрылись. Вот он такой здоровый, краснолицый, голый по пояс, сел в рыбацкую лодку и погнал километров десять по ночному морю куда-то в Ламбок.
А мы с Лукасом ещё часа полтора наблюдали, растянувшись на топчанах возле моря, этот самый момент, который не купишь за кредитную карту и т.д. Вот примерно такой, но это с выдержкой в 15 секунд, не слышно как орут ночные жужи, плещутся волны и говорят на трёх-четырех языках.
